Пушкин и Голдсмит в контексте русской Goldsmithiana'ы

Вопрос о литературных связях Пушкина с Голдсмитом не может быть введен в замкнутые рамки пушкиноведения или исключительно личных вкусов и пристрастий Пушкина. Поэтому названный вопрос составляет лишь часть общей темы усвоения наследия английского писателя русской литературой и — шире — русской культурой и требует для своего решения обозначения голдсмитовского контекста в русской литературе на протяжении примерно полувека после первого (по сути дела) знакомства с Голдсмитом в России. Без некоторых определяющих этот контекст с "русской" стороны фигур (Карамзин, Жуковский, братья Тургеневы, особенно Андрей и Николай) уяснение "голдсмитовского" слоя у Пушкина и самого происхождения его становится практически неразрешимой задачей. Не случайно, что тема Пушкина, хотя бы и косвенно, периферийно, потенциально, так или иначе возникает при обсуждении "голдсмитианства" почти всех перечисленных лиц. Их подступы к освоению творчества английского писателя, к созданию "русской" версии Голдсмита были замечены Пушкиным и, по всей вероятности, учтены им в его собственном поэтическом опыте.